Российская больница. Этюд в жутких тонах
- Александр Коток
- Администратор сайта
- Сообщения: 17653
- Зарегистрирован: 18 янв 2004, 18:39
- Контактная информация:
Российская больница. Этюд в жутких тонах
Это был не кошмар, не ужас… Намедни мы с сыном загремели в больничку. Я притащила в дом какую-то ОРВИ, два дня пролежала с температурой под 39. Благодаря тому, что эти два дня я ничего не ела, только пила настой шиповника с лимоном и мёдом, на третий день я проснулась абсолютно здоровой. Зато с температурой проснулся Тимофей. Я обтирала его холодной водой с уксусом, это безотказное средство, чтобы сбить температуру, не давала ничего есть, кроме грудного молока, да и его он не особо хотел. Но всё равно температура продолжала расти. Когда его начало рвать, я не выдержала и вызвала "скорую". Врач оказалась неожиданно вменяемой и спокойной, вероятно, это меня и подкупило. К тому же Тим был ужасен на вид, было такое ощущение, что у него удушье. Поэтому, когда она сказала: «Советую ехать в стационар. Хорошо подумайте, перед тем, как сказать «нет», ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ЧТО УГОДНО», я сразу решила ехать. Если бы врач оказалась полоумной тёткой, которая стала бы кричать, что я ей ребёнка угроблю, я бы сильно сомневалась, но она нисколько не переигрывала, была столь спокойна и политкорректна, что её холодные слова «это может быть что угодно»... я собралась за пять минут.
Нас доставили в приёмное отделение детской инфекционной. После рвоты температура у Тимки резко упала, и он заснул. Но поспать не дали: лезли в рот, засовывали градусник, брали мазок из ануса, слушали хрипы. Сказали, что если его ещё раз вырвет, то поставят капельницу на десять часов. Когда его вырвало ещё раз, я никому ничего не сказала. Интересно, как они добиваются неподвижности от десятимесячного ребёнка в течение 10-ти часов?!
Нас определили в 1-ый бокс, рассчитанный на десять человек, он был совершенно пуст. Я сильно обрадовалась, но оказалось – зря…
Больше всего я переживала, что нам не разрешат спать вместе, здесь не положено.
Санитарка всплеснула руками: «Батюшки, да здесь же нет ни одной детской кроватки! Вы же не будете спать с ним на одной кровати?». Буду-буду! – чуть не крикнула я, – только придвиньте кровать поближе к стене, а то он провалится.
– Не советую, – испуганно посмотрела на меня санитарка.
– Почему?
– Тараканы.
– Что «тараканы»?
– По ребёнку будут ползать.
– А…
Она принесла насквозь прогнившие матрас и подушку, одеяло было тоненьким и рваным.
– Постельное бельё с собой захватили? У нас не выдают.
– Ага.
– Тогда стелите.
– А как? Мне же его положить некуда… – я огляделась, кругом только голые решётки больничных коек, – вы не подержите?
– Не подержу.
Она вышла, громко хлопнув дверью. Тут же вернулась, хлопнув не менее громко:
– Да, ванной пока не пользуйтесь, я там чистящее средство нанесла.
Я стала ходить по боксу, держа Тимофейку на руках. На пеленальном столике валялись погремушки, на них наступили, у них были опасные острые края.
На двери висели правила: «Свидания с родственниками запрещены. Передавать можно только карамель, печенье и минеральную воду, остальное уборщицы вправе найти и выкинуть. Кормить детей строго по расписанию. Грудью – только утром и на ночь. При госпитализации иметь при себе: тонкую тетрадь или писчую бумагу, ручку, лампочку, упаковку ваты, шприцы, бывшие в употреблении игрушки принимаются в неограниченном количестве. Из бокса выходить строго запрещено».
Заглянула какая-то жабовидная: «Посуда есть?». Есть. «Давайте». Даю. С грохотом ставит на стол тарелку слипшихся макарон с тушёнкой, другую тарелку – с манной кашей (для ребёнка) и кружку с кофейным напитком из цикория.
– Сами помоете и поставите в шкаф.
– Извините, вы не поможете ребёнка подержать, пока я стелю?
– Нет.
Ещё минут двадцать хожу с ним на руках, руки уже деревенеют. Выхожу в коридор, останавливаю медсестру:
– Извините, мне бы…
– Немедленно вернитесь в бокс, вам нельзя выходить.
– Да мне постель постелить надо, а ребёнка некуда положить, вы не поможете?
– Идите в бокс, вам говорят!
– Или позовите кого-нибудь…
– Мама, идите срочно в бокс!
Хожу ещё полчаса. Карчевская, говорят, к вам пришли. Оставьте здесь ребёнка и выйдите. Вход прямо напротив, иду прямо с Тимофеем, всё равно никто не видит. Это пришла мама с вещами, которые не успели собрать. Даю ей внука, иду стелю.
Мама уходит. Я укладываю Тима и иду выкинуть «ужин» в унитаз. К бачку привязана проволока, дёргаю за неё несколько раз, ничего не происходит. Дёргаю изо всех сил. Вода начинает течь, но теперь уже постоянно, с тех пор она так и текла. Кухня расположена прямо возле нашего бокса, неимоверно гремят кастрюлями, вёдрами, хлопают дверями. От каждого звука Тимофей вздрагивает и начинает плакать. Поминутно входят тётки и громогласно орут:
– Распишитесь, что согласны с лечением (Какое лечение? Какая вам разница? Тогда ничего подписывать не буду. Обычное лечение, как у всех. Откуда я знаю, как у всех? Смотрит с ненавистью, протягивает список процедур. Вот это и это мы делать на будем – хочу сказать, но решаю, что они об этом не узнают, подписываю).
– Распишитесь, что ознакомлены с правилами пребывания в стационаре (зачитывает правила. Расписываюсь)
– Вы, говорят, грудью кормите (... вашу мать, женщина, ребёнок же только заснул, полночь уже, чего же так орать и дверью хлопать!). Кормлю. Значит, вам смеси не надо? Не надо.
– Так, вставайте, полоскать горло и закапывать нос! Горло пусть полощут, это просто фурацилин. А вот нос – не будем. У Тимофея уже истерика, он хочет спать.
– Так, мама, температуру меряйте! (Убью, суку).
– Так, мама, у вас мазок из ануса брали? Брали.
Только несчастный больной мальчик начинает дремать, как приходит тётка и начинает с голливудскими шумовыми эффектами чистить ванну… Уходит только через полчаса.
Хлопанье дверями продолжается. Я начинаю петь. Акустика невероятно классная. То не вечер. Там вдали, за рекой. Степь да спеть кругом… Все колыбельные, которые знаю. Песни военных лет. Русские народные. Так проходит часа два. Тим вроде засыпает. Я сажусь на пол. Железные койки. Решётки на окнах. Пою «Сольвейг». Бокс вибрирует: «Зима пролетит, и мы встретимся с тобой, мне сердце говорит…». За окном снег, и в стекле получается прикольный коллаж: койки, покрытые сугробами. Глубокая ночь.
Читаю Фаулза «Коллекционер». Надо же, как в тему. Чувствую себя такой же Мирандой, заточённой против воли в четырёх мрачных стенах.
Засыпаю.
Вдруг хлопают двери, врубается свет, какая-то девочка держит на руках маленького ребёнка, врачи, все громко разговаривают, нас будто не существует в природе.
Начались подселения. Девчонке лет четырнадцать. Её дочери – три месяца. У них нет постельного белья, и их укладывают на голый матрас. Деваха орёт, что есть мочи, её малолетняя мама ещё громче её убаюкивает. Тимофей начинает плакать. Моя новая соседка в течение часа яростно раскачивается на скрипящей кровати и наяривает: «ААА, ААА, ААА!!!». Что-то я спросонья как-то не способна к христианском усмирению, как-то я не человеколюбива.
Вроде все засыпаем. Опять распахивается дверь, свет, врачи. Ещё одна девчонка – лет пятнадцати. Слёт малолетних матерей. Теперь орут уже на три голоса.
Такая херня продолжается почти до утра. Уже на рассвете засыпаем. Все измученные. Ровно в шесть утра распахиваются двери, опять свет. Это уже подъём.
И начинается изматывающий больничный марафон. Через каждые десять минут кто-то заходит и дурных голосом орёт:
– Кварцевания!!!
– Меряем температуру!
– Даём детям микстуру!
– Завтраки разбираем!
– Влажная уборка!
– Обход!
– Меряем температуру!
– Даём детям микстуру!
– Сдаём кровь из пальца!
– Кто тут мне Покатило?
– Карчевская, вы подписывали, что согласны с лечением?
– Сибираем мочу на анализ!
– Меряем температуру!
– Даём микстуру!
– Полощем горло и закапываем нос!
– Разбираем обеды! Кто не помыл посуду после завтрака!
– Тармецкая, к вам пришли! Ребёнка здесь оставьте!
– Давайте горшки мыть!
– Ингаляции!
– Уколы!
То есть поспать ребёнку опять невозможно совершенно. Тимофей уже очумел от усталости, всё время плачет. Я на грани помешательства.
На меня смотрят, как на диковинного зверя: я кормлю грудью. Кроме меня этого не делает никто. Кроме того, всем совершенно всё равно, что дают их детям. Никто не интересуется даже названием смеси. Никто ни разу не спросил, что за таблетки, что в шприце, как называются капли в нос. Палата уже полная, не только малолетки, но и взрослые женщины. Только я довожу до истерики медсестру, которая никак не хочет признаваться, чем она собирается уколоть моего ребёнка. Только я выкидываю в унитаз парацетомол.
В конце концов приезжает мама, и я прошу забрать нас домой немедленно. Я пишу под диктовку врача расписку: «Ответственность за здоровье Карчевского Тимофея беру на себя, в случае летального исхода претензий иметь не буду». Зачем последняя фраза? Чистое запугивание. Достаточно было бы взять на себя ответственность за жизнь. Конечно, у любой матери сердце похолодеет, если её заставить такое написать. Ещё и сказали в добавок, что если мы к ним ещё раз придём, нас положат в коридоре. Умно и интеллигентно.
Спрашивают, почему мы уходим. Если, говорю, попытаться в двух словах, то просто невыносимые условия. Я думаю, говорю, что детям здесь вообще не место. Тем более больным детям.
Дома Тимофей принимается играться со знакомыми предметами, становится бодрым и весёлым. Думаю, здесь дело пойдёт на поправку быстрее.
Я понимаю, что окружающая реальность зеркалит реальность внутреннюю, я вполне осознаю, что создала себе эту ситуацию своей ненавистью к официальной медицине. Но кто-то же должен об этом кричать, хватит уже всеобщей благостности. Всех, кроме меня, в этой больнице всё устраивало. Никто не задался вопросом, почему процедуры нельзя объявлять спокойным голосом, а надо непременно визжать о них на весь этаж, да попротивнее. Мне бесконечно жаль и тех, кто там работает, и тех, кто там лечится. Я всё понимаю. Катастрофически мало денег, рабочих сил, времени. Но ведь и делать при этом вид, что всё это в порядке вещей, тоже нельзя. Надо и в нечеловеческих условиях оставаться людьми. Доброе отношение не внесёшь в штатное расписание, денег за него не заплатишь. Но зачем без него – в эту профессию?
И сами пациенты тоже хороши. Я всё могу простить своей маме, которая просто ничего не знала о том, что вредно, а что полезно. Ну не было такой информации, было только тотальное доверие этим людям в халатах. Но теперь-то вся информация на поверхности, только протяни руку! И у сегодняшних матерей совсем другая мера ответственности. Одно дело, когда не знаешь, но когда знаешь и всё равно ничего не делаешь, это уже преступление против своих детей.
Вот, как всегда, когда касаюсь этой темы, сразу пена белого цвета по губам стекает…
Со странички Ольги Карчевской, публикуется с любезного разрешения автора
http://www.livejournal.com/users/karch/ ... tml#cutid1
* * * * *
... однако на вакцины, как следуeт из другого рассказа Ольги http://www.livejournal.com/users/karch/ ... tml#cutid1 , деньги в Комсомольске-на-Амуре есть! От себя добавлю - и в других городах есть, есть всегда. Сотни тысяч долларов выбрасываются на прививочную помойку, а в больницах... то, что написала Ольга. Чудовищно.
Нас доставили в приёмное отделение детской инфекционной. После рвоты температура у Тимки резко упала, и он заснул. Но поспать не дали: лезли в рот, засовывали градусник, брали мазок из ануса, слушали хрипы. Сказали, что если его ещё раз вырвет, то поставят капельницу на десять часов. Когда его вырвало ещё раз, я никому ничего не сказала. Интересно, как они добиваются неподвижности от десятимесячного ребёнка в течение 10-ти часов?!
Нас определили в 1-ый бокс, рассчитанный на десять человек, он был совершенно пуст. Я сильно обрадовалась, но оказалось – зря…
Больше всего я переживала, что нам не разрешат спать вместе, здесь не положено.
Санитарка всплеснула руками: «Батюшки, да здесь же нет ни одной детской кроватки! Вы же не будете спать с ним на одной кровати?». Буду-буду! – чуть не крикнула я, – только придвиньте кровать поближе к стене, а то он провалится.
– Не советую, – испуганно посмотрела на меня санитарка.
– Почему?
– Тараканы.
– Что «тараканы»?
– По ребёнку будут ползать.
– А…
Она принесла насквозь прогнившие матрас и подушку, одеяло было тоненьким и рваным.
– Постельное бельё с собой захватили? У нас не выдают.
– Ага.
– Тогда стелите.
– А как? Мне же его положить некуда… – я огляделась, кругом только голые решётки больничных коек, – вы не подержите?
– Не подержу.
Она вышла, громко хлопнув дверью. Тут же вернулась, хлопнув не менее громко:
– Да, ванной пока не пользуйтесь, я там чистящее средство нанесла.
Я стала ходить по боксу, держа Тимофейку на руках. На пеленальном столике валялись погремушки, на них наступили, у них были опасные острые края.
На двери висели правила: «Свидания с родственниками запрещены. Передавать можно только карамель, печенье и минеральную воду, остальное уборщицы вправе найти и выкинуть. Кормить детей строго по расписанию. Грудью – только утром и на ночь. При госпитализации иметь при себе: тонкую тетрадь или писчую бумагу, ручку, лампочку, упаковку ваты, шприцы, бывшие в употреблении игрушки принимаются в неограниченном количестве. Из бокса выходить строго запрещено».
Заглянула какая-то жабовидная: «Посуда есть?». Есть. «Давайте». Даю. С грохотом ставит на стол тарелку слипшихся макарон с тушёнкой, другую тарелку – с манной кашей (для ребёнка) и кружку с кофейным напитком из цикория.
– Сами помоете и поставите в шкаф.
– Извините, вы не поможете ребёнка подержать, пока я стелю?
– Нет.
Ещё минут двадцать хожу с ним на руках, руки уже деревенеют. Выхожу в коридор, останавливаю медсестру:
– Извините, мне бы…
– Немедленно вернитесь в бокс, вам нельзя выходить.
– Да мне постель постелить надо, а ребёнка некуда положить, вы не поможете?
– Идите в бокс, вам говорят!
– Или позовите кого-нибудь…
– Мама, идите срочно в бокс!
Хожу ещё полчаса. Карчевская, говорят, к вам пришли. Оставьте здесь ребёнка и выйдите. Вход прямо напротив, иду прямо с Тимофеем, всё равно никто не видит. Это пришла мама с вещами, которые не успели собрать. Даю ей внука, иду стелю.
Мама уходит. Я укладываю Тима и иду выкинуть «ужин» в унитаз. К бачку привязана проволока, дёргаю за неё несколько раз, ничего не происходит. Дёргаю изо всех сил. Вода начинает течь, но теперь уже постоянно, с тех пор она так и текла. Кухня расположена прямо возле нашего бокса, неимоверно гремят кастрюлями, вёдрами, хлопают дверями. От каждого звука Тимофей вздрагивает и начинает плакать. Поминутно входят тётки и громогласно орут:
– Распишитесь, что согласны с лечением (Какое лечение? Какая вам разница? Тогда ничего подписывать не буду. Обычное лечение, как у всех. Откуда я знаю, как у всех? Смотрит с ненавистью, протягивает список процедур. Вот это и это мы делать на будем – хочу сказать, но решаю, что они об этом не узнают, подписываю).
– Распишитесь, что ознакомлены с правилами пребывания в стационаре (зачитывает правила. Расписываюсь)
– Вы, говорят, грудью кормите (... вашу мать, женщина, ребёнок же только заснул, полночь уже, чего же так орать и дверью хлопать!). Кормлю. Значит, вам смеси не надо? Не надо.
– Так, вставайте, полоскать горло и закапывать нос! Горло пусть полощут, это просто фурацилин. А вот нос – не будем. У Тимофея уже истерика, он хочет спать.
– Так, мама, температуру меряйте! (Убью, суку).
– Так, мама, у вас мазок из ануса брали? Брали.
Только несчастный больной мальчик начинает дремать, как приходит тётка и начинает с голливудскими шумовыми эффектами чистить ванну… Уходит только через полчаса.
Хлопанье дверями продолжается. Я начинаю петь. Акустика невероятно классная. То не вечер. Там вдали, за рекой. Степь да спеть кругом… Все колыбельные, которые знаю. Песни военных лет. Русские народные. Так проходит часа два. Тим вроде засыпает. Я сажусь на пол. Железные койки. Решётки на окнах. Пою «Сольвейг». Бокс вибрирует: «Зима пролетит, и мы встретимся с тобой, мне сердце говорит…». За окном снег, и в стекле получается прикольный коллаж: койки, покрытые сугробами. Глубокая ночь.
Читаю Фаулза «Коллекционер». Надо же, как в тему. Чувствую себя такой же Мирандой, заточённой против воли в четырёх мрачных стенах.
Засыпаю.
Вдруг хлопают двери, врубается свет, какая-то девочка держит на руках маленького ребёнка, врачи, все громко разговаривают, нас будто не существует в природе.
Начались подселения. Девчонке лет четырнадцать. Её дочери – три месяца. У них нет постельного белья, и их укладывают на голый матрас. Деваха орёт, что есть мочи, её малолетняя мама ещё громче её убаюкивает. Тимофей начинает плакать. Моя новая соседка в течение часа яростно раскачивается на скрипящей кровати и наяривает: «ААА, ААА, ААА!!!». Что-то я спросонья как-то не способна к христианском усмирению, как-то я не человеколюбива.
Вроде все засыпаем. Опять распахивается дверь, свет, врачи. Ещё одна девчонка – лет пятнадцати. Слёт малолетних матерей. Теперь орут уже на три голоса.
Такая херня продолжается почти до утра. Уже на рассвете засыпаем. Все измученные. Ровно в шесть утра распахиваются двери, опять свет. Это уже подъём.
И начинается изматывающий больничный марафон. Через каждые десять минут кто-то заходит и дурных голосом орёт:
– Кварцевания!!!
– Меряем температуру!
– Даём детям микстуру!
– Завтраки разбираем!
– Влажная уборка!
– Обход!
– Меряем температуру!
– Даём детям микстуру!
– Сдаём кровь из пальца!
– Кто тут мне Покатило?
– Карчевская, вы подписывали, что согласны с лечением?
– Сибираем мочу на анализ!
– Меряем температуру!
– Даём микстуру!
– Полощем горло и закапываем нос!
– Разбираем обеды! Кто не помыл посуду после завтрака!
– Тармецкая, к вам пришли! Ребёнка здесь оставьте!
– Давайте горшки мыть!
– Ингаляции!
– Уколы!
То есть поспать ребёнку опять невозможно совершенно. Тимофей уже очумел от усталости, всё время плачет. Я на грани помешательства.
На меня смотрят, как на диковинного зверя: я кормлю грудью. Кроме меня этого не делает никто. Кроме того, всем совершенно всё равно, что дают их детям. Никто не интересуется даже названием смеси. Никто ни разу не спросил, что за таблетки, что в шприце, как называются капли в нос. Палата уже полная, не только малолетки, но и взрослые женщины. Только я довожу до истерики медсестру, которая никак не хочет признаваться, чем она собирается уколоть моего ребёнка. Только я выкидываю в унитаз парацетомол.
В конце концов приезжает мама, и я прошу забрать нас домой немедленно. Я пишу под диктовку врача расписку: «Ответственность за здоровье Карчевского Тимофея беру на себя, в случае летального исхода претензий иметь не буду». Зачем последняя фраза? Чистое запугивание. Достаточно было бы взять на себя ответственность за жизнь. Конечно, у любой матери сердце похолодеет, если её заставить такое написать. Ещё и сказали в добавок, что если мы к ним ещё раз придём, нас положат в коридоре. Умно и интеллигентно.
Спрашивают, почему мы уходим. Если, говорю, попытаться в двух словах, то просто невыносимые условия. Я думаю, говорю, что детям здесь вообще не место. Тем более больным детям.
Дома Тимофей принимается играться со знакомыми предметами, становится бодрым и весёлым. Думаю, здесь дело пойдёт на поправку быстрее.
Я понимаю, что окружающая реальность зеркалит реальность внутреннюю, я вполне осознаю, что создала себе эту ситуацию своей ненавистью к официальной медицине. Но кто-то же должен об этом кричать, хватит уже всеобщей благостности. Всех, кроме меня, в этой больнице всё устраивало. Никто не задался вопросом, почему процедуры нельзя объявлять спокойным голосом, а надо непременно визжать о них на весь этаж, да попротивнее. Мне бесконечно жаль и тех, кто там работает, и тех, кто там лечится. Я всё понимаю. Катастрофически мало денег, рабочих сил, времени. Но ведь и делать при этом вид, что всё это в порядке вещей, тоже нельзя. Надо и в нечеловеческих условиях оставаться людьми. Доброе отношение не внесёшь в штатное расписание, денег за него не заплатишь. Но зачем без него – в эту профессию?
И сами пациенты тоже хороши. Я всё могу простить своей маме, которая просто ничего не знала о том, что вредно, а что полезно. Ну не было такой информации, было только тотальное доверие этим людям в халатах. Но теперь-то вся информация на поверхности, только протяни руку! И у сегодняшних матерей совсем другая мера ответственности. Одно дело, когда не знаешь, но когда знаешь и всё равно ничего не делаешь, это уже преступление против своих детей.
Вот, как всегда, когда касаюсь этой темы, сразу пена белого цвета по губам стекает…
Со странички Ольги Карчевской, публикуется с любезного разрешения автора
http://www.livejournal.com/users/karch/ ... tml#cutid1
* * * * *
... однако на вакцины, как следуeт из другого рассказа Ольги http://www.livejournal.com/users/karch/ ... tml#cutid1 , деньги в Комсомольске-на-Амуре есть! От себя добавлю - и в других городах есть, есть всегда. Сотни тысяч долларов выбрасываются на прививочную помойку, а в больницах... то, что написала Ольга. Чудовищно.
Благостью лихость не изоймешь
- Александр Коток
- Администратор сайта
- Сообщения: 17653
- Зарегистрирован: 18 янв 2004, 18:39
- Контактная информация:
Курская область. В больницах нет постельных принадлежностей
Курская область. В больницах нет постельных принадлежностей
Пациенты курских больниц вынуждены приходить в лечебные учреждения со своими комплектами постельного белья. Попадая в курские больницы, большинство горожан сталкивается не только с нехваткой необходимых медикаментов, продуктов питания, но и с полным отсутствием постельных принадлежностей.
С начала текущего года на оснащенность стационарных больниц из областного бюджета не было выделено практически ничего. Как сообщили "Sovtest Online" в городской больнице N1, долг перед прачечными за стирку постельного белья на сегодняшний день составляет 45 тысяч рублей. В результате больница осталась без необходимого чистого постельного белья. Однако городская администрация не спешит выделять деньги на покрытие этого долга, как, собственно, и на погашение других существенных задолженностей, которые накопились за последние полгода.
Кстати, подобная ситуация беспокоит не только сотрудников городской больницы N1, в других стационарных лечебных учреждениях областного центра наблюдается такая же проблема. Не лучше оплачивается труд медиков и обслуживающего персонала больниц. Если в первой половине прошлого года сотрудники лечебных учреждений получали небольшую добавку к окладу из городской казны, то теперь они вынуждены рассчитывать на маленькую зарплату, которую нередко задерживают.
Между тем, чтобы попасть на плановую или срочную госпитализацию, необходимо простоять большую очередь. Иногда пациентам курских больниц приходится ждать своей очереди от двух до пяти недель.
http://www.medlinks.ru/article.php?sid=15777
Пациенты курских больниц вынуждены приходить в лечебные учреждения со своими комплектами постельного белья. Попадая в курские больницы, большинство горожан сталкивается не только с нехваткой необходимых медикаментов, продуктов питания, но и с полным отсутствием постельных принадлежностей.
С начала текущего года на оснащенность стационарных больниц из областного бюджета не было выделено практически ничего. Как сообщили "Sovtest Online" в городской больнице N1, долг перед прачечными за стирку постельного белья на сегодняшний день составляет 45 тысяч рублей. В результате больница осталась без необходимого чистого постельного белья. Однако городская администрация не спешит выделять деньги на покрытие этого долга, как, собственно, и на погашение других существенных задолженностей, которые накопились за последние полгода.
Кстати, подобная ситуация беспокоит не только сотрудников городской больницы N1, в других стационарных лечебных учреждениях областного центра наблюдается такая же проблема. Не лучше оплачивается труд медиков и обслуживающего персонала больниц. Если в первой половине прошлого года сотрудники лечебных учреждений получали небольшую добавку к окладу из городской казны, то теперь они вынуждены рассчитывать на маленькую зарплату, которую нередко задерживают.
Между тем, чтобы попасть на плановую или срочную госпитализацию, необходимо простоять большую очередь. Иногда пациентам курских больниц приходится ждать своей очереди от двух до пяти недель.
http://www.medlinks.ru/article.php?sid=15777
Благостью лихость не изоймешь
только что из похожей больници(правдав москве,так что постелльное бельное было и боссы на 2-х мам с детьми), в которую меня запихнули заботливые родственники. Очень сложно бороться, когда 7 человек вторят тебе, что при таком дальнейшем уходе ребенок может умереть.У нас был коклюш, который в итоге осложнился воспалением легких.Когда читала рассказ смеялась и плакала.
Кстати еще один факт, наши медсестры совершенно неподкупны.На улице лето, в боксе баня, ребенку с коклюшем нужен свежий воздух. Но никакими уговорами, никакими деньгами(все,что у меня было 600 руб) я не смогла погулять дпже 5-ти минут.Наш бокс был на 1-ом этаже, за кустами+все выходные 1 врач на 5 этажей.И так же ни закакие деньги мне не говорили, какие лекарства вкалывают ребенку "Имеет право говорит только врач", так мы стояли с ребенком в обнимку и с занесенным шприцем,пока не пришелврач и несказал что это.
Это просто крик души, мы там проторчали 6 дней. и только сегодня сбежали...
Кстати еще один факт, наши медсестры совершенно неподкупны.На улице лето, в боксе баня, ребенку с коклюшем нужен свежий воздух. Но никакими уговорами, никакими деньгами(все,что у меня было 600 руб) я не смогла погулять дпже 5-ти минут.Наш бокс был на 1-ом этаже, за кустами+все выходные 1 врач на 5 этажей.И так же ни закакие деньги мне не говорили, какие лекарства вкалывают ребенку "Имеет право говорит только врач", так мы стояли с ребенком в обнимку и с занесенным шприцем,пока не пришелврач и несказал что это.
Это просто крик души, мы там проторчали 6 дней. и только сегодня сбежали...
Re: Российская больница. Этюд в жутких тонах
НаркозомИнтересно, как они добиваются неподвижности от десятимесячного ребёнка в течение 10-ти часов?!
Мы лежали в инфекционном отделении Московского Института Педиатрии. Белье, прада, было. Лежали "по-знакомству" в отдельном боксе. Попали с энтероинфекцией. Выписались с энтероинфекцией неизвестной этиологии. Т.е. диагноз нам так и не поставили.
До сих пор помню этот жуткий крик в коридоре. Кричали все и врачи, и медсестры, и обслуживающий персонал. Со второго дня я спала, держа дочь животом на животе, чтобы успокаивать после очередного крика.
Когда уборщице вздумалось во время тихого часа выносить мусор, я попробовала сказать, что она разбудила больного ребенка. Крик после этого стоял в течение 15 минут. Дочь плакала.
С тех пор мы с мужем решили: в больницу только если на операцию. В остальных случаях лучше дома.
До сих пор помню этот жуткий крик в коридоре. Кричали все и врачи, и медсестры, и обслуживающий персонал. Со второго дня я спала, держа дочь животом на животе, чтобы успокаивать после очередного крика.
Когда уборщице вздумалось во время тихого часа выносить мусор, я попробовала сказать, что она разбудила больного ребенка. Крик после этого стоял в течение 15 минут. Дочь плакала.
С тех пор мы с мужем решили: в больницу только если на операцию. В остальных случаях лучше дома.
-
- Старожил форума
- Сообщения: 1073
- Зарегистрирован: 01 окт 2005, 13:04
- Откуда: Москва
- Контактная информация:
мы тоже прошли через больницу... через невозможность положить ребенка, переодеть, еще мне помнится собственно наше поступление, нас привезли прямо из поликлиники *какая же я была тогда бестолковая и неинформированная*, на руках у меян двухмесячный ребенок, замотаный в последнюю неуделанную пеленку, подмышкой сумка, под второй пакет с мокрыми пеленками, в зубах бутылка, при этом мне пихают бумажку:
-Прочитайте правила... ага... щаз, брошу ребенка на пол и буду читать какие то правила.
Зашла в бокс.. там все было перевернуто вверх дном, столы, тумбочки...
конечно лежала я одна, хоть бокс на двоих или на троих, макароны слипшиеся помню... но особо не орал никто... на посту просто никого не было 99% всего времени... к нам заходили только чо нить влить в ребенка... сбежала на третий день, Тушинская детская больница...
В ЗЕленограде условия получше, мы и там полежать успели Но дети лежат отдельно, пускают только кормить. Дети постарше лежат вообще одни, если для мам младенцев есть хоть какая то комната с кушетками, для мам детей постарше уже нет. Мамы приходят только навесить, зачастую так.. с улицы посмотреть в окошко.
-Прочитайте правила... ага... щаз, брошу ребенка на пол и буду читать какие то правила.
Зашла в бокс.. там все было перевернуто вверх дном, столы, тумбочки...
конечно лежала я одна, хоть бокс на двоих или на троих, макароны слипшиеся помню... но особо не орал никто... на посту просто никого не было 99% всего времени... к нам заходили только чо нить влить в ребенка... сбежала на третий день, Тушинская детская больница...
В ЗЕленограде условия получше, мы и там полежать успели Но дети лежат отдельно, пускают только кормить. Дети постарше лежат вообще одни, если для мам младенцев есть хоть какая то комната с кушетками, для мам детей постарше уже нет. Мамы приходят только навесить, зачастую так.. с улицы посмотреть в окошко.
Доктор-такой же отличный консультант в вопросах прививок, как мясник - в вопросах вегетарианства. <c> Б.Шоу
Мне из нашего пребывания в инфекционке больше всего запомнилось: на ужин - рыба В ЧЕШУЕ, не просто плохо почищеная, а вообще не чищеная.
Ещё если положат в больницу не с самого утра, а чуть позже, то целый день без еды, а если в пятницу, то вообще все выходные не кормят, могут только супа налить и каши, если останется.
Ещё если положат в больницу не с самого утра, а чуть позже, то целый день без еды, а если в пятницу, то вообще все выходные не кормят, могут только супа налить и каши, если останется.
- Миранда
- Старожил форума
- Сообщения: 228
- Зарегистрирован: 23 май 2005, 07:40
- Откуда: г. Челябинск
- Контактная информация:
Ой-ой, какая темка близкая У меня бабушка около 15-ти (может, и больше) лет проработала сестрой-хозяйкой в детском инфекционном отделении, а я в детстве была частым посетителем этого заведения, т.к. у меня постоянно были какие-то проблемы с жкт - в прямом смысле, то понос, то золотуха...
Так вот, прочитала рассказ и меня прям поразило, ЧТО НИЧЕГО, СОВЕРШЕННО НИЧЕГО, НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ ЗА ЦЕЛЫХ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ, т.е. та больница, в которой я так часто лежала 15-ть лет назад, ничем не отличается от описанной в рассказе - совершенно всё-всё тоже самое. Единственное, мою бабулю уважали и поэтому ко мне, конечно же, относились более, чем нормально, т.е. не кричали и прочее, но... с остальными, помню хорошо, всё было, как описано выше....
Так вот, прочитала рассказ и меня прям поразило, ЧТО НИЧЕГО, СОВЕРШЕННО НИЧЕГО, НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ ЗА ЦЕЛЫХ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ, т.е. та больница, в которой я так часто лежала 15-ть лет назад, ничем не отличается от описанной в рассказе - совершенно всё-всё тоже самое. Единственное, мою бабулю уважали и поэтому ко мне, конечно же, относились более, чем нормально, т.е. не кричали и прочее, но... с остальными, помню хорошо, всё было, как описано выше....
- Звероферма
- Старожил форума
- Сообщения: 195
- Зарегистрирован: 14 сен 2005, 19:55
- Откуда: МО, Нахабино
06.03.2006 | IvanWarrior
Медицина
Добавить в личную папку...
О 5-й инфекционной больнице
Недавно положил жену с дочкой в 5-ую инфекционную больницу, что на ул. Ротента. У дочки выявили ангину и отит, у жены тоже ухо побаливало.
Моя мать навещала их, привозила, что нужно (еда, памперсы и т.п.).В один из дней, я поехал вместе со своими родителями....Т.к. дочку я не мог увидеть вблизи, я обошел здание, чтобы увидеть ее из окна палаты, где она находилась. Зная, какие у нее осложнения, первое, что меня поразило,- это компресс на здоровом ухе...Позвонив дежурному врачу от регистратуры и объяснив ситуацию, моей матери ответили примерно так: «А куда мать (моя жена) смотрела, когда компресс накладывали?».....
В конце концов, компресс поставили на больное ухо....Далее мне стало известно, что мусор в больнице надо выносить на улицу...где-то через 50 метров есть помойка....Да и полы сами мамы моют. Потом мне звонила жена и рассказывала, что их заставили мыть окна, которые были покрыты черным слоем пыли, т.к. в больнице была комиссия...В общем такой вот больничный быт....
06.03.06 18:19
http://www.ip-online.ru/feedback/compla ... l#comments
Медицина
Добавить в личную папку...
О 5-й инфекционной больнице
Недавно положил жену с дочкой в 5-ую инфекционную больницу, что на ул. Ротента. У дочки выявили ангину и отит, у жены тоже ухо побаливало.
Моя мать навещала их, привозила, что нужно (еда, памперсы и т.п.).В один из дней, я поехал вместе со своими родителями....Т.к. дочку я не мог увидеть вблизи, я обошел здание, чтобы увидеть ее из окна палаты, где она находилась. Зная, какие у нее осложнения, первое, что меня поразило,- это компресс на здоровом ухе...Позвонив дежурному врачу от регистратуры и объяснив ситуацию, моей матери ответили примерно так: «А куда мать (моя жена) смотрела, когда компресс накладывали?».....
В конце концов, компресс поставили на больное ухо....Далее мне стало известно, что мусор в больнице надо выносить на улицу...где-то через 50 метров есть помойка....Да и полы сами мамы моют. Потом мне звонила жена и рассказывала, что их заставили мыть окна, которые были покрыты черным слоем пыли, т.к. в больнице была комиссия...В общем такой вот больничный быт....
06.03.06 18:19
http://www.ip-online.ru/feedback/compla ... l#comments
Ну такую вы животрепещущую тему затронули!!! И у нас, у нас тоже был ужасный опыт лежания в больнице Св.Владимира (так кажется). Причем ребенка туда отвезли прямо из роддома, 7 дней от роду, положили отдельно, мамы только приходили детей кормить строго по графику, а ночью опять уходили домой. Ужасные ощущения!! Бытовые условия я даже описывать не буду - с этим все ясно. Но такая была проблема - кормить разрешали только грудью, а сцеживаться можно было только руками и в ихние грязные стеклянные бутылки, которые потом ставились в холодильник, и из них якобы докармливали детей. У меня был застой молока, и я могла сцеживаться ТОЛЬКО молокоотсосом, но он был категорически запрещен. А еще у меня болел послеродовой шов, представьте, неделя после родов прошла, а нужно с 9 до 19 быть в больнице, на ногах, дай Бог посидишь где, не говоря уж о том, чтобы полежать. В конце концов удалось договориться, и мне дали место в комнате отдыха для иногородних. Запершись на ключ, трясясь от страха, я достала молокоотсос и пыталась сцедиться, но тут пришли соседки. Пришлось все прятать, потом тайком проносить свою Авентовскую бутылочку с грудным молоком в бокс, переливать в их грязную и надеяться, что молоко все же попадет к моей крохе.
В общем, мы пролежали сутки в этом кошмаре, нам сделали только 1 УЗИ и отпустили. Ну и зачем, спрашивается, было устраивать такой стресс!!! Я помню, что когда зав.отделением сказала, что отпускает нас домой, я со слезами на глазах чуть ли не целовать ее бросилась, будто она моя благодетельница.
А проблема наша через 2-3 месяца сама собой рассосалась. Удивительно.
Дай Бог всем здоровья и не попадайте в больницу!
В общем, мы пролежали сутки в этом кошмаре, нам сделали только 1 УЗИ и отпустили. Ну и зачем, спрашивается, было устраивать такой стресс!!! Я помню, что когда зав.отделением сказала, что отпускает нас домой, я со слезами на глазах чуть ли не целовать ее бросилась, будто она моя благодетельница.
А проблема наша через 2-3 месяца сама собой рассосалась. Удивительно.
Дай Бог всем здоровья и не попадайте в больницу!
-
- Заслуженный участник
- Сообщения: 102
- Зарегистрирован: 22 мар 2005, 10:14
- Откуда: Южно-Сахалинск
Знаете, меня больше всего изумляет в этих рассказах слово "заставили". Как можно заставить взрослого и адекватного человека мыть окна для больничной комиссии? Как можно запретить молокоотсос? На каком основании? Пусть обоснуют. Письменно. А вы им в ответ письменную претензию о нарушении ваших прав с копией в вышестоящую организацию. Так получилось, что я на днях эктренно попала в больницу. отношение было замечательным, потому что я не просила, а требовала. Никаких полов не мыла, никакого мусора не выносила. Одного только обещания написать письменную претензию оказалось достаточно. Заведующая пыталась провести со мной беседу, "сдулась" через 3 минуты, просто выбежала из кабинета вся красная и возмущенная, хотя я была не против продолжить. Надо знать законы, знать свои права и не бояться с поссориться с персоналом.
В детских больницах очень легко заставить - родителям просто говорят, что либо они будут подчиняться больничным правилам, либо их оттуда выкинут и ребенок останется один. Хотя где-то мне встречалась информация, что недавно приняли какой-то документ, что родитель имеет право находиться в детской больнице с ребенком ЛЮБОГО возраста. Может быть, кто-нибудь знает, что это за документ? Если это так, то тогда вполне можно отстаивать свои права и не позволять заставлять себя мыть полы и окна и терпеть прочее хамство.
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 8 гостей